Если всё время носить камеру в рюкзаке, то гулять хочется больше обычного. Похоже на какое-то ментальное расстройство, как у котовладельцев. Я сопротивляюсь пока желанию залезть в особенно живописные районы, но с туристическими банальностями уже смирился. Фотографировать достопримечательности — это как в музее щелкать картины на телефон. В любом альбоме есть репродукции в сто раз лучше, с более удачных ракурсов и ретроспективой на шесть страниц со сносками. Утешаю себя тем, что рисуют же начинающие художники гипсовые вазы с натуры. А мои вазы стоят прямо на улице, можно на курсы не записываться. Можно и не отходить далеко от дома, чтоб черпануть жизни большой ложкой.  Самое сложное, конечно, это фотографировать людей. Они почему-то не всегда рады, почти никогда не готовы и вообще идут куда-то по своим делам. Самый шик, конечно, это разговаривать с людьми перед тем, как их снять. Мой кумир Валентин Христич вообще считает, что это и есть единственный правильный метод фотографировать людей на улице. Многие корифеи с ним не согласны, и вообще горячий философский вопрос, должна ли фотография вмешиваться в происходящее, и может ли называться постановочное фото настоящей стрит-фотографией. Но мне до этих тонкостей пока как до луны пешком. Я навожу объектив и нажимаю кнопочку. Это легко, приятно и немедленно приносит удовлетворение. Ну или…

Питерское лето в этом году началось прямо в мае и так долго изумляло всех отличной погодой, что даже бывалые аборигены почти привыкли к тому, что дождь может не идти несколько дней кряду. На склонах Западного скоростного диаметра от удивления по этому поводу выгорела трава. Огурцы на дачах пожухли в панике. Непонятный страшный огненный шар в небе заставлял жабры сохнуть и трескаться.  Поэтому вся движуха переместилась в сторону белых ночей. Но уже в июне погода пришла в норму. Средняя температура четырнадцать градусов и холодная морось вернулись, и все сразу успокоились. Понаехавшие по поводу чемпионата мира иностранцы штурмуют Uniqlo и скупают их летние пуховички.  Пуховички, кстати, огонь. Купил себе таких два разной длины и еще летнюю жилеточку-пуховичок, и это не реклама. В общем, мы выбрали самую холодную ночь и пошли разводить мосты. А тем временем морозоустойчивая смородина невозмутимо поспевает на тёщиной даче.  Это просто солнце выглянуло на пять минут перед закатом, чтоб мы все же не забывали, как оно выглядит. Очень скучно сидеть на даче в такую погоду, поэтому мы исследуем окрестности. Например, в Кировске рядом с прекрасной старой диорамой построили еще более гигантскую новую. Она интерактивная и современная. Очень нам понравилась, но второй раз все отказались в неё идти, потому что…

Когда я увидел в телевизоре айфон без дырки для наушников, то, признаться, обрадовался. Наконец-то, сказал я себе и всем вокруг меня. Вот оно, цайтгаст, вижен и будущее уже здесь. К черту окаменевшее говно мамонта, да здравствует прогрессивные новые стандарты. Да здравствует, например, цифровой звук по проводам. Или, опять же, цифровой, но по блютусу. Дураки все, кто оплакивает лишнюю дырку в корпусе. Мостом в новую жизнь у вас будет переходничок, который хрен знает как работает, но позволит вам как-то перетоптаться до тех пор, пока вы не догоните прогресс. Я настолько проникся идеей, что начал готовиться сильно загодя. В мой рабочий телефон еще вполне можно было воткнуть трехмиллиметровый джек, а я уже начал поиски стоящих блютус-наушников. Оказалось, они бывают двух типов: про первые сами производители скромно пишут, что звук тут не главное, а про вторые по ценнику понятно, что со звуком все в ажуре. Точнее, должно быть в ажуре. Как выяснилось, блютусу забыли сообщить, что у седьмого айфона затянулась нужная дырочка, и поэтому всем до сих пор предлагается довольствоваться битрейтами десятилетней давности. Так что даже у самых неплохих беспроводных наушников, на коробке которых есть заветные буквы AptX (или даже AAC), звук не дотягивает до уровня «терпимо», предпочитая болтаться где-то у отметки «днище». Маргинальные…