Пошла какая-то просто черная полоса в жизни. Сначала бабушка-божий одуванчик залила нашу съемную квартирку теплой водичкой, причем выбрала, поганка, именно ночную пору. Представьте: жене на утро сдавать экзамен (AССA — знаете такой?), а я просыпаюсь в четыре часа ночи от звука капели. Вообще как-то слишком чутко сплю в белые ночи. А тут первый раз в жизни видел, как мутный ручеек резво сбегает с лампы в потолке и задорно колотит в покоробившийся линолеум. Со сна ткнулся пальчиком в выключатель, за что был немедля ударен током. Размахивая сведенной культяпкой и матерясь разбудил всех людей и котов в квартирах снизу и сверху. Жена была заслана в белом халате парламентером к бабуле, имея целью заклчючить мировую и поспать хотя бы еще пару часов до утра. Я ворвался за ней, раздувая ноздри и предчуствуя битву, но отведать крови так и не удалось. Как-то несолидно все же обижать бабулю с температурой тела 38 градусов по цельсию, передвигающуюся по квартире исключительно с божьей помощью на двух костылях. Тем более, в процессе переговоров выяснилось, что собственно бабуля вовсе и не виновата, а это просто ее рыжий котяра любит писать в раковину на кухне, и как-то он так ловко умудрился закопать сливное отверстие в этот раз, что тонкая струйка из текучего крана заполнила нашу квартирку сыростью по самые пороги.
Справедливости ради надо отметить, что потоп особо не повредил интерьеры. Ремонт последний раз хозяйка делала, наверное, еще до моего рождения, и после мытья чудовищные зеленые обои даже стали почище.
Вторым номером в черной полосе стало членовредительство. Я бы даже сказал самострел. Теперь я знаю, как это бывает: одно неловкое движение — и туловище теряет всяческую подвижность. Попытка отклониться от вертикальной оси вызывает радужную боль, и доступ кислорода в организм прекращается на некоторое время. Чтобы ходить, сидеть и лежать, надо очень тщательно выбирать положение корпуса в пространстве, иначе накрывает. При этом даже в самой небольной позе в спине существует очаг поражения, как будто по позвоночнику вдарили дубиной чуть пониже лопаток. Но самое неприятное — это паника, которая начинается при очередном скрючивании. Хочется что-нибудь сделать, чтобы пытка прекратилось, но любые телодвижения только ухудшают положение. В этот момент ты понимаешь, что конец, в принципе, близок и вполне реален. Страшное дело.
Отпустило, кстати, так же резко, как и накатило. Сегодня уже чуял себя человеком. Резко размахивать руками и делать мостик еще страшно, но сидеть в кресле уже можно не морщась.
Теперь с ужасом жду третьего номера.
